Катя проснулась, но тут же закрыла снова глаза. Не глядя, пошарила рукой позади себя – Ромы не было. Очень хотелось пить. Она вспомнила, что вчера с Романом они долго веселились. То есть просто шампанское, но много, слишком много.
«Рома! – вяло позвала Катя. – Рома, принеси мне воды…»
Тишина.
Катя открыла глаза: «Ром, ну умоляю…»
Рома всегда слышал Катю, самые тихие ее призывы, у него был слух как у надежного пса.
Но теперь не приходил. Катя сердито встала: «Ром, ну трудно, что ли?»
Вышла на кухню – никого. Причем, было чисто, даже бутылок советского шампанского не осталось, словно они ничего и не пили. В ванной пусто. Катя подошла к зеркалу и вдруг заметила: в стаканчике не было роминой зубной щетки.
«Что за фигня?» – гулко спросила Катя.
Быстро вышла в прихожую – нет роминого пальто, нет шарфа. И даже не было смешной большой кепки: в ней Рома однажды явился, изображая кавказца, в руках у него был пакет с зеленью, помидорами, сулугуни, аджикой. «Э, красавица, будем вкусно кушать!» – сказал тогда Рома, изображая грузинский акцент. Кепка потом так и лежала на вешалке.
От Ромы в квартире не осталось вообще ничего. Исчез, будто не было. Катя села на пол тут же, в прихожей. Похмелье дополнилось головокружением и ощущением, что Катя рехнулась. Неприятное ощущение.
Она чуть пришла в себя, вернулась в комнату, позвонила Свете, подруге.
«Света, извини… странный вопрос… Ты же помнишь Рому?»
«Ромку? – ответила Света. – Твоего Ромку? Помню, конечно, отличный мужик. А что с ним?»
«Так. Значит, я не спятила, уже хорошо. А Рома исчез…»
Света была девушкой рациональной и неторопливой. Стала расспрашивать Катю в подробностях. Что она знала о Роме?
Всё это случилось в конце 80-х, еще никаких мобильных и соцсетей.
Катя знала, что Рома не москвич, приехал то ли из Пензы, то ли из Перми. Жил где-то в съемной квартире, но там Катя ни разу не была, Рома говорил, что у него лишь комната, неудобно. Они встречались, шли в кафе, Рома всегда был щедр, потом ехали к Кате, она жила в своей квартире, доставшейся от бабушки. Где он работал? Да черт его знает! Катя вспомнила что-то про кооператив, но даже названия его не знала. И это полбеды, Катя не знала фамилию Ромы.
«Слушай, ну ты даешь! – воскликнула Света. – Вы сколько вместе? Год? Больше?»
«Год и три…» – Света замолчала, ей стало плохо.
Она вспомнила. Это случилось в их третью встречу, Катя уже понимала, что влюбилась в этого парня в вареной джинсовой куртке, белом шарфе и с нахальной усмешкой. Они сидели в кафе, Рома говорил, что смотрел вчера ночью отличный фильм «Кошмар на улице Вязов», там все ужасно и весело, но Катя его перебила: «Ром, а как ты ко мне относишься?». (Да, она уже выпила.) Рома засмеялся: «Ты супер, ты просто лучшая девчонка Москвы. Мне очень с тобой хорошо. Только я знаю, что наши отношения продлятся ровно год и три месяца…»
«Что за точность?» – спросила Катя обиженно.
«Ну так…» – ответил Рома и повернулся к официанту: «Друг, еще шампанского и сделай потише этот дурацкий «Модерн токинг», ладно?».
Катя больше не спрашивала про год и три месяца. Ясно, что Рома шутил. Он часто шутил весьма дерзко, на грани. Но Кате это нравилось.
Однако именно сейчас Катя вспомнила. И быстро подсчитала: да, миновал как раз год и три месяца с их первой встречи, когда Рома сам подошел к Кате на станции «Добрынинская», спросил, как проехать куда-то… И в тот же вечер они целовались в холодном дворике на Пятницкой улице, отхлебывая из горла «Саперави».
Подруга Света, разумеется, приехала, стала проверять, что исчезло. Ничего. Все серьги и деньги были на месте. Шубка тоже. Исчез только Рома.
И главное – Катя понимала: найти Рому невозможно, да и нет смысла искать.
Она звонила мне, спрашивала, почему Роман так себя повел? Но я ответил, что этот тип мужчин совершенно не знаю, сам я тихий, домашний, ручной.
Катя долго плакала, засыпала лишь на рассвете, даже стала пить успокоительное. К счастью, в двадцать один год у красивой девчонки трагедии проходят довольно быстро. Нет, Катя не забыла Рому, она любила его и понимала, что наверно это на всю жизнь. Но ведь и жить надо было дальше, дальше, дальше.
…Катя встретила Рому спустя двадцать два года. Просто в центре Москвы, на Петровке, она шла с семнадцатилетней дочкой, в руках пакеты из магазинов, покупали дочке наряды. Катя собиралась позвонить мужу, сказать, что купила и ему кое-что, сюрприз…
И тут увидела его. Рома вышел из «порша», с усмешкой глядя по сторонам, будто вся суета вокруг его забавляла.
«Рома!» – окликнула его Катя.
Он увидел ее, руки в стороны, как для объятий: «Катя! Лучшая девчонка Москвы! Ты совсем не изменилась. – Рома заметил дочку. – Хотя извини, теперь у Москвы есть девчонка не хуже».
Катя отправила дочь в машину, сложить все пакеты в багажник. У нее был лишь один вопрос к Роме.
«Почему год и три месяца? Объясни, наконец!»
«Очень просто. Я высчитал – это то время, тот период отношений, когда девушка не начинает всерьез говорить о браке. Надо сваливать до того».
«Ты идиот? А предупредить меня, как вообще так можно!»
«Я же предупредил, в одну из первых встреч».
«Я помню, но я думала – это шутка… И что, ты вот так и сваливал всю жизнь?»
«Да, Кать, всю жизнь. От всех сбегал. Иногда раньше. Свобода – главное для мужчины».
«Ты мерзавец, Рома! И аферист!»
«Извини, разве тебе было плохо со мной?»
«Хорошо… Очень хорошо. Я дико любила тебя…»
«Тогда какие претензии? Я был честен до конца, разве нет?»
